Во время одной из всё более редких и, увы!,нерегулярных встреч с давними коллегами я имел возможность ознакомиться с рукописью статьи глубоко уважаемой мною Екатерины Алексеевны Шкабара "Не сотвори себе кумира", направленной для публикации в редактируемый Вами журнал более года назад, но к моему удивлению по сей день не опубликованной.

Позволю себе, давнему и благодарному читателю Вашего журнала надеяться, что следующие ниже заметки по проблематике названной статьи смогут сыграть роль 'сказочной' мышки, чьи дополнительные усилия способствовали извлечению репки из грунта. . .

Разумеется, мои мнения и оценки субъективны. Но,как я полагаю, объективные оценки слагаются из совокупности субъективных; кроме того история человеческого прогресса свидетельствует, что истина в конечном счете слагается из субъективных оценок. Надеюсь, что свидетельства очевидца и участника описываемых в статье событий и их интерпретация могут претендовать на истину,тем более, что мои оценки, уверен, свободны от возможных в подобных случаях личностных амбиций по причине давности и в силу предпенсионного возраста; я пришел в коллектив основателей нынешнего института кибернетики Академии наук Украины сразу по окончании вуза в августе 1956 г. и проработал в нем последующие 12 лет,то есть весь период профессионального и человеческого созревания.

При своей безупречности по правдивости описания и анализа трагического процесса целенаправленного разрушения фундамента рождавшейся в сложнейшей атмосфере официозного неприятия новой отрасли научно-технического прогресса - отечественной вычислительной техники статья В.А.Шкабары вскрывает огромный и, к сожалению, не початый пока у нас всерьёз пласт проблем этики и нравственности в науке. Публикация этой статьи не только своевременна, а просто необходима, поскольку развеивает десятками лет поддерживаемую иллюзию внимания власть предержащих к научно-техническому прогрессу, в частности к вычислительной технике и средствам автоматизации на её базе. В статье отчетливо и правдиво показано, как в угоду непомерным личным амбициям покойный академик В.М.Глушков фактически заблокировал талантливое научное наследие также уже покойного академика С.А.Лебедева еще при его жизни и активной деятельности.(Именно это, по моему глубокому убеждению, и привело к тому общеизвестному, более, чем плачевному, состоянию вычислительной техники и индустрии ЭВМ, в котором мы ныне пребываем, несмотря на периодически учинямые шумные пропагандистские кампании в пользу тотальной компьютеризации, ликвидации “ компьютерной - только ли! – безграмотности ” и т.д., и т.п.) Доведение до широкой общественности истории и истинных причин глубокого 'падения’ целой научной и технологической отрасли, изложенное одним из пионеров развития вычислительной техники не только в СССР, но и в мире, трагично поучительно ешё и потому, что это падение обуславливалось спланированными действиями тщательно отобранного для этих целей ближайшего окружения В.М.Глушкова, направляемого им лично. Знание читателями "Науки и жизни” сознательной подмены академиком Глушковым и его "историографами” истинной истории начального героического этапа становления и развития вычислительной техники в нашей стране, а другие этапы, увы ,не последовали! , необходимо еще и потому, что наглядно показывает механизм сращивания науки с военно-промышленным комплексом, её обюрокрачивания и коррумпирования, механизмы утраты частью руководящих работников науки, к сожалению, преобладающей их частью -назвать их учёными уста не отверзаются, присущих учёным черт научной этики и человеческой нравственности.

Прийдя 35 лет тому назад в числе двух десятков выпускников киевских вузов - политехнического института и университета в небольшую лабораторию вычислительной техники, (наш приход чуть ли не утроил инженерный состав лаборатории), бывшую тогда в составе института математики АН УССР, руководимого академиком Б.В.Гнеденко, я с первого дня окунулся в творческую, деловую и товарищескую атмосферу. Эта атмосфера поддерживалась немногими "старыми" сотрудниками, учениками и последователями академика Лебедева - Л.Н.Дашевским, А.И.Кондалевым, С.Б.Погребинским, Е.А.Шкабара и другими, чьи имена названы в статье. О каком "замирании жизни в лаборатории" могла идти речь, если через две недели после прихода на работу ни один из нас уже не ощущал себя молодым специалистом: и спрос, и доверие были теми же, что и к "старым" сотрудникам? И как могли совсем юные инженеры внести существенный вклад в создание первой в мире вычислительной машины асинхронного типа, как сегодня сказали бы "системы, управляемой прерываниями ", ЭВМ "Киев", архитектурные и концептуальные решения которой вошли в золотой фонд канонизированных и действующих и поныне основных принципов построения ЭВМ, внести без овладения той высочайшей инженерной и исследовательской культурой, много более значимой чисто профессиональной подготовки, без того беззаветного, почти фанатичного служения делу, привитых молодёжи в кратчайшие сроки учёными и инженерами школы академика С. А. Лебедева ? Эти мысли не сегодняшние. Они зародились уже 3-4 года спустя после первого очарования математической эрудицией, несомненным талантом молодого доктора наук В.М. Глушкова, возглавившего лабораторию и конце 1956 г., развертываемыми им поистине безбрежными перспективами... Как слова, которым так хотелось верить, не вязались с действительностью! С действительностью, в которой выживались из лаборатории, ставшей Вычислительным центром, а затем и институтом, твои учителя Е.А.Шкабара, Л.Н.Дашевский, с действительностью, в которой статьи и диссертации становились постепенно значимее описываемого в них дела, а потом и вовсе отрывались от него, действительности а которой по мере продвижения В.М.Глушкова к высшим академическим и государственным регалиям атмосфера в неуправляемом и в значительной мере бесплодном институте становилоась все более удушливой, все более фальшивой, где главным становилось не быть,а казаться, где в чести оказались карьеризм и откровенная лесть...в адрес "академика", как стали тогда именовать в институте В.М.Глушкова за глаза. Подчас это приводило к буквально фарсовым ситуациям, как с неким доморощенным "ученым" Таращанским , более полугода морочившим "академика" деятельностью специально для него созданной лаборатории, которая работала по полной схеме известного "миллионера" Корейко, а затем была тихо прикрыта по причине всесоюзного розыска её заведующего компетентными органами, или как со скандальным "убегом за бугор" во время комсомольского круиза новоиспеченного кандидата наук, любимца и протеже "академика" Всеволода Карташова ещё в те времена, когда такие побеги почитались смертным грехом.

Но о подобных казусах в окружении "академика" поминать было не принято. Однако наиболее талантливые молодые учёные и инженеры уже в середине 60-х годов стали покидать институт, пребывавший в ту пору в высшей точке официозно-застойного расцвета; так, в их числе из института ушли в промышленность и в другие НИИ мои сокурсники С. С. Забара и Л. А. Калениченко, ставшие известными учеными,докторами наук.

Осмысливая причины деградации института кибернетики АН УССР, прихожу к выводу, что эти причины не только в личных чертах покойного академика Глушкова - его непомерном честолюбии и претензиях чуть ли не на технократическую автократию с отведением себе в ней главной роли, его безоружностью перед самой грубой, беззастенчивой и корыстной лестью и патологической жаждой славословия в свой адрес, чертах, сформировавших вокруг него ближайшее окружение как в институте, так и вне его, достаточно далекое от истинного профессионализма, а подчас и истинной нравственности, окружение, толкавшее его на безнравственные поступки, абсолютно излишние для таланта, коим от бога одарён был В.М. Глушков. Основная причина кроется в том, что именно эти черты В.М. Глушкова и именно в их свершившимся развитии истребовались тоталитарным суррогатом науки, который выполнял её роль в 'доперестроечный' период и продолжает, похоже, здравствовать и поныне. Ведь даже "центральная" оборонная тема ВВМ-2О2, на участии в которой институт сделал себе 'лицо' в средине 60-х годов, тема, посвящённая разработке автоматизированных систем управления навигацией и оружием подводных атомных ракетоносцев 1-го поколения, как стало ясным ныне, по существу "вооружала" наш подводный флот изначально устаревшей и ненадёжной техникой, почитавшейся, однако, вершиной научного прогресса. ( Автор этих строк был участником этой разработки и может судить о её уровне профессионально.) Несомненно, об истинном уровне разработки знали или, по крайней мере, были осведомлены как заказчики, то есть военные и штатские генералы от ВПК, так и первые руководители исполнительских коллективов, то есть, в нашем случае, академик В.М.Глушков. Но круговая порука умолчания устраивала многих власть имущих, если только не всех, в ту пору: и генералы, и академики исправно получали очередные звания, премии и ордена, а остальное - на русский авось: авось никто не разберётся, благо ревизоры все свои; авось дока-командир, заботясь о собственной жизни не рискнёт включать в походе адову систему, а и рискнёт сдуру, так в случае чего и - концы в воду, в переносном и в прямом смысле. Вот в таких-то условиях академик и не устоял от соблазна; вот в таких условиях растленной лестью и снедаемой адским огнём честолюбия душе в самый раз и заняться изгнанием зрячих, да и всю науку подравнять до "своего" уровня в самую пору.

Об этом статья Е.Л. Шкабары. "Мёртвые сраму не имуть." Правда нужна живым и не рождённым, дабы ложь не жила вечно и не плодилась. Поэтому статью В.А. Шкабары 'Не сотвори себе кумира' нужно опубликовать, и как можно, скорее.

ДВОРЦИН Владимир Ильич, кандидат технических наук, старший научный сотрудник.

252021 Киев-21, ул.Окт.революции, дом 27/6, кв. 31; тел. 293-97-68.